Просроченная задолженность компаний растет пока на бумаге

В апрельской сводке Росстата необычны данные о резком росте просроченной корпоративной задолженности. Цифры по ней формируются с опозданием к основной сводке на месяц, по итогам марта 2019 года она выросла до 3,66 трлн. руб., прирост к февралю составил 388 млрд. руб., или 11,9%, тогда как месяцем ранее рост составил стандартные 2%, а в январе к декабрю 2018 года она заметно сокращалась — на 7,2%. Причины столь существенных изменений, в другой ситуации выглядевших бы очень тревожно, можно найти в очередном «Обзоре банковского сектора» Банка России (январь—апрель 2019 года). ЦБ учитывает тот же показатель на стороне банковской системы — формально просроченная кредиторская задолженность юрлиц по Росстату формируется не только банками, но это крупнейшая составляющая. ЦБ указывает на то, что в несопоставимом с данными Росстата измерении «январь—апрель» объем просроченной задолженности компаний банкам вырос на 25,3%, а прирост задолженности физлиц составил 6,3%. Это отлично согласуется с данными Росстата, однако причина роста считается «во многом имеющей технический характер»: это результат изменения учетной политики ЦБ, в том числе в ходе сближения российской учетной политики со стандартами МСФО 9.

Впрочем, оговорка ЦБ «во многом» важна: с 2019 года к просроченной задолженности отнесена просроченная дебиторская задолженность и просроченные «приобретенные права требования» (ППТ), в том числе — долги по финансовому лизингу, которые, очевидно, являются вполне настоящей корпоративной задолженностью. Из данных Росстата (см. диаграмму) можно составить представление о секторах, где есть большие объемы просроченного долга. Проблемы нефтепереработки, видимо, связаны с оформлением ВИНК изменений, связанных с «налоговым маневром», и, видимо, действительно являются «техническими». Менее очевидны причины проблем в секторе газо- и водоснабжения. Бльшая часть гигантского прироста плохих долгов стройкомплекса — видимо, проблемы ППТ и учета цессий по долгам строителей. Сложно делать предположения о причинах роста просрочки в оптовой торговле — как сектор экономики она в РФ существует формально, наблюдаемый спад в опте (см. “Ъ” от 20 мая) будет искажать всю отраслевую статистику.