Красноярские банки подобрели к должникам
Жители Красноярского края должны банкам больше всех в Сибири — по данным на 1 августа, общий объем выданных кредитов в регионе составляет 246 млрд рублей. Из них 9,9 млрд рублей — деньги, которые красноярцы не вернули вовремя. Об особенностях местного кредитования и способах работы с просроченными долгами журналистам накануне рассказали представители Банка России и Сбербанка.
Жизнь в долг сегодня стала обычным явлением: по сравнению с 2008 годом, например, сумма займов, выданных физическим лицам в Красноярском крае, выросла вдвое.
На одного красноярца сейчас приходится в среднем 84 тыс. руб. потребительских кредитов. Это выше, чем показатель по России — 62 тыс. руб. на человека, рассказал в ходе пресс-конференции Роман Никольский, начальник отдела регулирования и развития кредитных организаций управления надзора и развития банковской деятельности ГУ ЦБ РФ по краю.
Правда, есть должники и посерьезнее: на жителя Тюменской области в среднем приходится 132 тыс. заемных рублей, Магаданской — 98 тыс., Москвы — 91 тыс. По данным статистики Бюро кредитных историй, в России около 0,5 млн человек имеют по 5 и более кредитов — это примерно 1% заемщиков.
По общей сумме банковских кредитов Красноярский край лидирует в Сибири с показателем в 242 млрд руб.
На втором месте Новосибирская область с 203 млрд руб. В то же время, к примеру, в Тюменской области жители набрали в долг 462 млрд, а в Свердловской — 321 млрд руб.
«На это есть свои объективные причины, — говорит Никольский. — В Красноярском крае число жителей и доходов населения ниже, чем в Тюменской или Свердловской областях».
Если говорить об абсолютном объеме просроченных платежей, то по России край занимает 10-е место. А по относительному показателю — уровню просрочки к сумме выданных кредитов — ситуация в регионе неплохая, 4,1%. В среднем по стране цифра выше и составляет 4,4%.
Опасения банкиров при этом вызывает не сам факт существования или уровень просрочки.
«В большей степени тревожит перекос в развитии потребительского кредитования в пользу наиболее рискованных для банков форм — беззалоговых и необеспеченных потребительских кредитов, которые показали 40%-й прирост в этом году», — отметил Никольский.
В связи с этим Центробанк принял ряд мер, призванных ограничить активность финансовых учреждений в рискованных видах кредитования. Так, повышены требования к размерам резервов по портфелям необеспеченных суд и введены повышенные коэффициенты риска для расчета норматива достаточности капитала. Дальнейшие повышения предусмотрены с 1 января.
В свою очередь банки ведут свою работу по уменьшению объема просроченной задолженности. И здесь, как отмечает Наталья Лихторович, зампредседателя Восточно-Сибирского банка Сбербанка России, при росте уровня и количества кредитов в крае в 5—6 раз за последний год агрессивная политика с выбиванием долгов признана неэффективной.
«Работая с просрочкой, в Сбербанке в первую очередь обращают внимание на ее причины, — рассказывает Лихторович. — Иногда задержка выплат просто техническая, когда человек забывает сделать взнос вовремя. В 80% случаев проблему удается решить, и если клиент рассчитывается по долгу в течение 30 дней, задержка не влияет на его кредитную историю.
Более длительная просрочка связана с закредитованностью населения — когда объем долгов превышает объем дохода.
И если мы пойдем в суд, откроем исполнительное производство, денег у человека не прибавится. Поэтому в Сбербанке используется такой инструмент, как реструктуризация кредита: мы устанавливаем новые сроки и график погашения долга, уменьшая сумму ежемесячного взноса. Только за 8 месяцев этого года было реструктурировано более 1000 кредитов на сумму около 300 млн рублей».
Еще одной акцией Сбербанка стало введение «кредитных каникул». Заемщик может обратиться в банк еще до того, как перестал платить по кредиту вовремя, с просьбой предоставить ему отсрочку в платежах на 1 год. При этом срок возврата кредита удлиняется на 2 года.
«Для банка существование просрочки — это тоже негатив, так что в «каникулах» заинтересованы обе стороны, — поясняет Лихторович. — Банку не потребуется создавать дополнительных резервов в связи с выходом на просрочку, а клиенту не придется портить себе кредитную историю».
В результате использования подобных продуктов и инструментов в Сбербанке уровень просроченных кредитов ниже, чем в среднем по краю, и составляет около 3,5%.
Однако инструмент реструктуризации долгов можно применять лишь в случае, когда клиент готов к сотрудничеству с банком. Если должник на связь не выходит и платить кредитные взносы отказывается, его долги банк согласно условиям договора может продать коллекторскому агентству. По словам Натальи Лихторович, таким образом в Сбербанке избавляются примерно от 3—4% от общей суммы просроченной задолженности.
В этих долгах есть и доля «мертвой просрочки» — по словам банкиров, суммы, которые никогда не вернутся в банк, могут исчисляться десятками миллионов. Это те случаи, когда кредиты изначально брали мошенники, не предполагая возвращать деньги. Банки обязаны формировать резервы на подобные потери.
В целом, по мнению Лихторович, причиной роста доли просроченных платежей является доступность кредитования.
Рост просрочки наблюдается в основном по экспресс-кредитованию, кредитным картам, потребительским кредитам. В сфере ипотеки или автокредитования просроченные долги встречаются реже.
«Люди обычно принимают решения о покупке квартиры или автомобиля более взвешенно, а потребительские кредиты берут, удовлетворяя сиюминутную потребность во что бы то ни стало приобрести какую-либо вещь. Эта доступность приводит потом к недисциплинированному погашению долга, забывчивости и прочему, — отмечает зампредседателя Восточно-Сибирского банка Сбербанка России. —
Ключевой вопрос — в том, что человек, принимая решение о кредите, должен всегда осознавать, что берет чужие деньги — а отдавать будет свои».
Источник: www.dela.ru